Упрощенная HTML-версия
но перерастало в темную синеву леса и выглядело огром-
ным существом. Оно открыло пасть и показало, что внутри
у него что-то есть. Стоит пройти по извилистой дороге и
зайти в любую брошенную избу, и эта пасть закроется и тот
мир, куда сейчас дорога открыта, станет полностью изо-
лирован. Огромное неизвестное существо будет держать
меня в плену и неизвестно когда отпустит.
Любопытство взяло верх. Я, конечно, успокаивал себя
тем, что деревня обычная и тот ужас, что она нагнетала, был
вызван простым отсутствием жизни. Люди покинули ее, и
деревня стала страшной. Я все же решился и, сев в машину,
тихо поехал к полуразрушенным избам. Странно, но маши-
на работала как часы. Плавно качаясь, проезжая кочки, я
что-то услышал. Заглушив двигатель, остановился и стал
прислушиваться. Вокруг стояла тишина, пронизывающая
все живое, странная, глухая тишина. Добрый ветер, кото-
рый совсем недавно, развлекаясь, качал колосья, созда-
вал неповторимую музыку шелеста, вдруг куда-то улетел.
Огромное поле пшеницы замерло. Оно стояло не двигаясь,
как нарисованное. Птичий перезвон умолк, и тишина про-
вела по дороге невидимую черту, наверное, проверяя меня,
смогу ли я перешагнуть через нее и оказаться в тайне.
Я решил ехать дальше, но почему-то обернулся. По
трассе мчались машины, и мне показалось, что водители
уже не видят меня. Я резко завел мотор, включил заднюю
скорость, но чей-то пристальный взгляд остановил меня, и
я снова посмотрел на деревню. Да, именно оттуда я почув-
ствовал взгляд. Я не мог разобрать, кто это, но точно знал,
что там меня ждут и, связывая мое сознание, зовут к себе.
Я стал внимательно всматриваться в дома, деревья, кусты,
стараясь вычислить человека или, может быть, зверя. Вре-
мени прошло много, а я все смотрел, осознавая, что нахо-
жусь на границе двух миров, понимая, что от меня ждут
действия. Опустив голову, как бы прячась от этого навяз-
чивого взгляда, я резко включил передачу и, сорвав с места
автомобиль, как настоящий гонщик, пролетел по дороге,
остановив машину у первого дома. Огромное облако пыли
догнало и окутало машину. Я подождал, пока осядет пыль,
вышел из машины и несколько минут стоял молча, рассма-
тривая дома. Почувствовав чье-то присутствие, я крикнул
в надежде, что кто-то отзовется. Но тишина, проглотив мой
крик, восстановила тяжесть молчания. Удивительно, но,
как только я оказался в деревне, мой страх исчез, и ему на
смену пришли спокойствие и уверенность.
Старая дубовая дверь полуразрушенной избы заскрипе-
ла и открылась. Сквозь сумерки дома я увидел стол, на нем
кувшин, накрытый полотенцем, а рядом—глиняную круж-
ку. Я смело вошел в дом, огляделся и заметил, что в круж-
ке налито молоко. Голод напомнил о себе. Я решительно,
залпом, утолив проснувшееся чувство, выпил молоко. Его
теплота и свежесть согрели, я почти успокоился, вспомнил
детство и такую же старую избу, куда каждое лето приез-
жал на каникулы.
Погрузившись в воспоминания, я сел на лавку и стал
рассматривать заросшие паутиной стены: мне казалось, что
дом этот я знаю, но почему-то не могу вспомнить. Знако-
мый запах старой избы что-то подсказывал мне, но память
повесила амбарный замок и не хотела разгадывать эту го-
ловоломку. Где-то в полумраке неожиданно загремели сло-
женные у печи дрова. Я вздрогнул, прислушался и решил
подойти к ним, надеясь кого-нибудь увидеть. Но нашел
лишь открытый коробок спичек, оставленный на верхнем
полене. «Хозяева желают, чтобы я растопил печь?»—пред-
положил я в своем сне и, взяв коробок в руки, зажег спичку,
осветив ее пламенем темноту печи. Внутри стояли сложен-
ные елочкой щепки. Я машинально сунул в них горящую
спичку, и они сразу вспыхнули. Вспомнил, как правильно
разжигать печь. Мальчишкой я много раз видел это и даже
помогал. Открыл заслонку, чтобы дым не шел в избу, и стал
подкладывать сначала тонкие, а затем толстые, потемнев-
шие от времени поленья. Я наблюдал, как они, охваченные
живыми языками огня, разгораются. Подложил еще, и печь
заохала, запыхтела, проснувшись от долгого сна.
Не понимая, зачем я растопил печь, вернулся к сто-
лу, сел на лавку и стал смотреть на огонь. На него можно
смотреть целую вечность и думать, собирая из хаотичных