Упрощенная HTML-версия
98
— Да.
— Нуладно,будуейлюбоваться, астобойвстречаться.
— Правда будешь?
— Правда.Необману,небойся.
Девушка снова поцеловала его и как то по другому, без
опаски прижалась к солдату. Он почувствовал ее грудь, об
нял за талию и погладил по плечу.
— Давайсегодняпростопоговорим.
— Давай,—согласился Гриша, чувствуя, что нужно бо
роться с пылающимвнутри негожеланием.
— Тымне скажи, ты в каком взводе? Спецсвязь?
— Нет. Не спрашивай. В спецсвязи все зашифрован
ные. Тамдевушки только молчать и умеют.
— А откуда ты? Почему на связь выходишь?
— Да я из соседнего полка. Только ты про меня не рас
спрашивай. Все равно никто не скажет. Нам меняться
нельзя. Понял?
— Да.
— Значит, Олярыжая тебя знает.
— Конечно, я же ее именяла.
— Атакоелицосделала.Ейбывразведкеработать.
— Онатамиработает.Сребятамизалиниюфронтатри
раза ходила.
— Ничего себе. Что, и языков приводили?
— Конечно. Унеемедаль«Заотвагу», видел?
— Да. Я еще подумал: надо же, заслужила. А что с Ти
товой?Почему ее все боятся? Какой томеченой считают?
— Я тебе расскажу то, что весь фронт знает. Сначала
у нее был парень, через месяц погиб. Она плакала, бо
лела. Потом офицер появился—тоже погиб быстро. За
тем еще один, еще, и все, словно приговоренные, через
месяц.Стоитдевкевлюбиться—все, приговорилапарня.
А однажды к нам перевели майора. Он такой гад оказал
ся, двух девчонок посадил. Одну чуть до расстрела не
довел. Ее вообще в лагерь отправили. И главное, ни за
что. Ну ошибся человек, не тот знак на ключе отбил —
бывает. Все по двое, трое суток не спят, особенно когда
наступление.