Упрощенная HTML-версия
97
а он делал это впервые, и Григориюнравился этот поцелуй
и те ощущения, что сопровождали его. Он обнял Таню за
талиюи, как то так получилось, что он поцеловал ее вшею.
Девушка,встряхнувволосы,опомнилась.
— Все, стой. Уходи!
— Что случилось?
— Нет, ничего, просто уходи и все.
— Не уйду,—обиженноответилГриша.
— Ты только ничего не думай.
— Ая и недумаю. Сама тень на плетень наводишь.
— Гриша, не обижайся. Я когда тебя увидела, внутри
что тозаболело, затянуло, датак, чтодышатьневозможно.
Утро, вечер, день…все время о тебедумаю. Стоишь перед
глазами. А когда вы высоту брали, я не боялась. Верила,
что ты не погибнешь. Почему то чувствовала это и была
спокойной.
— Правильно. Тыверь, и все будет хорошо. Вот мне бы
вглазатвоипосмотреть?
— Зачем?
— Какиеониутебя?
— Карие.
— А у меня знаешь какие?
— Знаю! Голубые. Я все знаю: и улыбку, и ямочки на
щеках,иглаза.
— Вобщем, срубиля тебя, с первоговзгляда. Аведь так
нечестно. Я тоже что то в душе чувствую. Мне нравится
твой голос, волосы. Какие они шелковые,—Григорий про
вел пальцами по волосам девушки, и добавил:—Мне пле
вать на твоего полковника. Я увидеть тебя хочу!
Таня прижалась к его плечу и заревела:
— Дура я! Дура!
— Да ладнотебе.
— Нет, дура я и все.
— Конечно, дура. Не хочешь, чтобы я на тебя посмо
трел,— пошутил Гриша.
— На Титову смотри. Нас на дню раз двадцать путают,
когда я к ним прихожу.
— Что, так похожи?