Упрощенная HTML-версия
93
«Может, онастрашная. Наговорила, что такаяже, как Ти
това, а на самом деле—тетка в возрасте, которой захотелось
с солдатиком побаловаться?—думал он и тут же прогонял
этимысли.—Нет, она красивая.Иголосунеенежный.Яэто
чувствую,вотиволнуюсь»,—успокаивалонсамсебя.
В одиннадцать часов вечера Гриша ходил красный, как
рак.Онстеснялсясамсебяитоварищей. Емуказалось, что
все видят его состояние и смеются над ним. А он как дура
чок носится и не знает, куда приткнуться. Но долгождан
ный час хоть и с мучительным опозданием, но пришел.
Без одной минуты двенадцать он сбил волну на два шага
назад и стал вызывать Таню. Ответа не было, что то сло
жилось не так. Гриша просто не знал, что для такой связи
с ним нужно как минимум быть одной, а рядом с Татьяной
все время кто то был. Она чувствовала, как он с того конца
связи рвется к ней, ноничего немогла сделать. Вполовине
первогоничегонеизменилось,вчас—тожемолчание.
«Она дежурит до двух. Может, из за переезда что то из
менилось. Акак донеедостучаться, если онадействитель
но в спецсвязи. С ними даже дружить нельзя. Да что там
дружить— разговаривать опасно».
Время продолжало тянуться. Сон даже и не напоминал
о себе. Григорий уже не метался, он молча сидел в штабе
и смотрел на рацию. Ему хотелось нарушить приказ и на
обычной волне вызывать ее, но это могло всеиспортить.
Отношения, что так неожиданно родились, сразу быисчез
ли из за простой оплошности. Конечно, она бы от всего от
казалась, но где товнутри Гришачувствовалееи понимал,
что рано или поздно встретится с этим человеком. Все, что
сейчас происходит,— какая то дурацкая нелепость, воз
никшая не из за них.
Вполовиневторогоон, ужеслабонадеясьначто то, вы
шел на связь.
— Тише ты,—услышал Григорий.—Я все слышу. В два
заканчиваю. В самой последней землянке с правого края
в три. Все, янеодна, сейчас придут.
Голос в наушниках исчез. Григорий несколько минут
сидел и смотрел на рацию, ничего не понимая. Постепен