Упрощенная HTML-версия
— Боятсявсегдаестьчего.Простосейчастихо.
Девушка скинула сумку, села на нее и, достав свой коте
лок, разлилаГришинспиртнадвепочтиодинаковыечасти.
Ему оставила побольше. Они молча выпили, закусили ту
шенкой.Самсобойначалсяразговор.
Григорийсмотрелнапроступившиевнебезвездыисме
ялся. Уставшее тело, получив дозу алкоголя, сразу рассла
билось. РядомсиделаЮляи, подбрасываядрова, очем то
рассказывала. Юноша внимательно смотрел на нее, сидя
по турецки, скрестив ноги и упираясь в подбородок рукой,
но ничего не слышал. Перед ним стояло видение: лейте
нант Титова в тот момент, когда она козыряла и ее грудь
вздрагивала под гимнастеркой. А еще коленки и ровнень
кие бархатныеножки.
Юля тоже опьянела, она размахивала руками, вставала,
ходила вокруг костра, делая огромные шаги, что то пока
зывалавнебе,ноГригорийтакинесумелничегоразобрать.
Потом она куда то убежала и, вернувшись, принесла
два котелка горячей каши. Почувствовав вкусный за
пах, Гриша немного пришел в себя, достал ложку и с на
слаждением принялся за эту волшебную еду. А такой
сказочной и вкусной она была не только потому, что по
вар приготовил ее с душою, а потому, что она была горя
чей. Горячаякашавернуламолодогобойцавболее менее
нормальное состояние, и он, включив рацию, доложил
дежурной связистке из штаба дивизии о том, что у них
все спокойно.
5. Таня
Ночь продолжала плыть, словно река. Ее темное тече
ниепосветлело, сталопрозрачным.Наступалоутро. Григо
рий спал в наушниках, но рация при этом была отключена.
Юля натаскала откуда то соломы, разложила ее, и на ней,
укрывшись шинелью, уместилась, как Дюймовочка в цвет
ке. Из под грубой, огромной шинели торчал и сопел лишь
ее курносый нос.