Упрощенная HTML-версия
252
укрывшись шинелью. Он открыл глаза и увидел, что ком
бат уже встал, открыл консервы и принес горячий чайник.
— Что, Гриша? Сегодня последний рывок? Выстоим?
— Конечно. Никуда не денемся.
— Давай поедим и со штабом свяжемся, а потом прогу
ляемся, посмотрим, как там наши. Чувствую, сегодня день
тяжелыйбудет—душаскулит.
14. Последний бой
После завтрака Григорий связался со штабом. Ответи
ла Титова. Девушка доложила, что в районе станции бу
дет дислокация всей 43 й армии. Комбат тяжело вздохнул
и, закончивсвязь, произнес:
— Опять командиров будет много. Лучше бы помогли
нам во время взятия,—он пока не знал, что 43 я армия бук
вально рядом прорывала рубежи врага, и если бы не они,
Киселеву пришлось бы трудно, так как бойцы этой армии
сдерживали несколько вражеских дивизий. Немецкий гене
рал, комендант крепости О. Лашем, дважды отправлял ди
визииССимнавстречу,чтобыобеспечитьотход,носолдаты
43 й армии блокировали все возможные отступы. Киселеву
повезло, он с полком Замятина сумел разбить оставшийся
для охраны станции небольшой отряд. Основные силыдля
удержанияэтогообъектатакинесумелипрорваться.
Увидев недовольное лицо комбата, Гриша не решился
попросить его о дополнительном выходе на штаб дивизии
Палыча.ПорацииотвечалаТитова, ионтак хотелрасспро
сить ее оТане, но засорять эфир и вести неуставные разго
воры, особенно во время наступления, было нельзя, и на
казывали за это строго. Григорий тяжело вздохнул, комбат
увиделэтои произнес:
— Увидишься со своей! Никуда она не денется,—он вы
шел из домика и направился к выходящей на станцию ули
це. На ней и еще двух движение перекрыли танки. Танки
сты сидели на броне, рассказывали что то смешное, и ели
консервы.