Упрощенная HTML-версия
—
Нет, я все понял. Все сделаю-с.
Ирен встала из-за стола и, забыв муфту, вышла из зала.
Остановившись в холле гостиницы, она долго стояла и
смотрела на заезжающих людей, затем, опустив голову, вы-
шла на улицу.
—
Не может быть,—говорила она себе.—Ну как же так?
Неужели он сможет?— И сама себе отвечала: — Он— смо-
жет! За это я его и полюбила! За уверенность. Я путала это
чувство с наглостью, мне казалось, что он просто дерзкий,
ничего не понимающий в жизни юноша, но он—он разбил
меня, размазал! Как глупо выглядела я, когда требовала от
него правды, ждала, что он начнет вилять хвостом, как ма-
ленький замерзший щенок. Я же сама чувствовала, что это-
го не будет! Тогда зачем? Господи, как мне его спасти? Я не
могу без него. А вдруг он уже уехал в следующий город, и
я увижу его погибшим, а живым больше никогда? Что ему
тут делать? Представление сорвалось! Нет, я найду его!
Она вернулась в гостиницу и побежала по лестнице на
второй этаж. Она не знала, в каком номере Вик, и стала от-
крывать все двери подряд. В третьей она увидела его, спо-
койно сидящего в кресле. Пыл немного сошел, она, ничего
не говоря, сделала несколько шажков в комнату. Вик, уви-
дев ее, встал и тоже сделал шаг вперед. Ирен, не в силах
сдержать внутреннее пламя, кинулась к нему и, заплакав,
стала часто целовать в губы, щеки, лоб, нос. Она не оста-
навливалась, и при этом из ее огромных красивых глаз
ручьем лились слезы. Единственное, что она произнесла:
«Прости».
Вик обнял ее, медленно усадил в кресло, а сам присел
рядом на маленький стульчик.
—
Ну что ты? Успокойся!
—
Я тебя не отдам!—буквально прокричала Ирен.
—
Я же просил тебя! Не нужно этого. Если будешь про-
должать, я уйду!
—
Но как же? Как?
—
Ничего не говори! Хочешь остаться, оставайся, но ни
слова о том, что должно произойти! Я уже однажды был
рад мелкой слабости того, что представление сорвалось,