Ей вспомнилась молодость, а потом она перестала чувство-
вать ту возрастную грань, которая мешала ей. Юноша так
увлек ее, он показался ей особым, не по годам развитым,
умным и очень сильным. В конце вечера они уже разгова-
ривали с легкостью и вспоминали разные события из жиз-
ни. Ей не казалось, она уже чувствовала влечение к нему, а
он, забыв о стеснении, просто жаждал увести ее в свой но-
мер. В какие-то моменты Ирен просыпалась от этого голо-
вокружительного сна, пыталась хоть как-то вразумить его,
но Вик отказывался слушать и понимать ее. Он горел стра-
стью, и эта страсть передавалась ей. Забыв о своих охран-
никах, она пошла к нему в номер, где они продолжили пить
шампанское и лакомиться разными закусками. Вик сорил
деньгами, и ей это нравилось. Она в какой-то момент поду-
мала, что этот юноша устал от молодых и глупых и захотел
чего-то особенного, но позже Ирен отказалась от этой мыс-
ли, увидев, каким огнем загорелись его глаза.
Сам же Вик больше не задавал себе вопросов, почему
и зачем это происходит. Он давно не испытывал женской
ласки. Ее приятный голос и нежный взгляд, размешанные
в шампанском, опьянили и околдовали его. Он бросился
к ней в объятья, и она, не желая сдерживать себя, приняла
этого дерзкого и уверенного в своем поступке юношу.
Ирен, сильно увлеченная своей ответственной рабо-
той, совсем забыла, что такое личная жизнь, и Вик, не
стесняясь, открылся ей полностью. Видя и чувствуя его
откровенность, Ирен перестала сдерживать себя, забыла
о мешающей ей разнице в возрасте, утонула вместе с ним
в нежных и продолжительных поцелуях. Сказать, что эта
ночь между ними была бурной, было бы неверно. Скорее
она была нежной и продолжительной. Что-то огромное
родилось между ними. Ирен боялась этого и не хотела
впускать рвущиеся в нее чувства. Она знала, как впослед-
ствии тяжело бороться с ними. Уставшая от предательств
женщина опасалась всего нового и неожиданного в лич-
ной жизни и, не желая менять привычный уклад суще-
ствования, решила, что это всего лишь мимолетный ро-
ман, который быстро пройдет. Но сейчас, этой ночью, она