Упрощенная HTML-версия
графа, но он как-то вяло отреагировал на него. Узнав, что
Вик связан с известной бандой, он не пожелал вмешивать-
ся в это дело.
В тайной полиции уже было готово целое дело. Вик
молчал, терпел и ничего не говорил этим людям. Он счи-
тал, что это самое серьезное испытание, которое он должен
пройти.
Через неделю Ирен, взяв себя в руки, поехала к нему.
Сорокин был учтив, он встретил ее и долго рассказывал
о том, во что она сама ввязалась. И если бы не ее высокие
покровители, ее бы тоже арестовали. Но Ирен было все
равно, она предложила Сорокину поговорить вне участка.
Уставшая и измученная, она ушла в гостиницу.
Вечером к ней пришел Сорокин. После долгого разгово-
ра ни о чем онапроизнесла:
—
Если вы сможете ему помочь, я согласна на все!
Эти слова немного смутили сыщика, но он прекрасно
все понял.
—
Да,—подтвердила Ирен,—я буду с вами, если вы ему
поможете!
Сорокин долго ходил по комнате, крутил головой, но
смог предложить взамен лишь то, что его больше не будут
избивать. Услышав эти слова, Ирен согласилась. Она гото-
ва была отдать за этого юношу не только себя—свое тело,
но и душу, и жизнь. Довольный Сорокин в тот же день пе-
ревел Вика в другую камеру, где была кровать с матрацем.
До этого он спал на каменном полу, отчего сильно просту-
дился. Ирен после этого много раз навещала его, приноси-
ла лекарства и старалась хоть как-то поддержать.
Дни летели, следствие продолжалось. Танцор отошел
в сторону, вскоре люди почему-то забыли о столь страш-
ном происшествии. Наверное, потому, что им было запре-
щено вспоминать о нем. Рассказывать о случившемся ста-
ло страшно и опасно. За ведение таких разговоров городо-
вые обещали наказывать. Вместо Ирен назначили другую
группу врачей и ученых, которые также под усиленной
охраной вели исследования и сотрудничали с новыми сы-
щиками.