Упрощенная HTML-версия
—
Я любила его, хотя он мне многого и не разрешал.
Теперь я буду свободной, но такая смерть! Я думаю, он
не заслужил этого. А вы, сударь, тоже знали моего отца?
Проходите, не бойтесь, при вас они ничего говорить не
станут. —
Нет, я не знал его. Ошибся, извините, — сухо ответил
Вик и, хлопнув парадной дверью, вышел из дома.
Быстрым шагом он пошел дальше по дороге, которая
вела к городской площади, но опомнился и, вспомнив об
Омо, решил разыскать его. Пытаясь понять, что происхо-
дит в этом городе, и обдумывая происходящее, он решил
для себя:
«Какая ужасная смерть среди мертвых. В этом городе
все давно умерли, и то, что произошло, лишь еще раз до-
казало, что в этом городе нет живых. Его нельзя назвать
сонным — он действительно мертв, а значит, мертв и я».
Вик решил, что он один из них— такой же ходячий се-
рый труп. И зачем жалеть себя, если и жалеть-то не о чем.
Он вспомнил о прочитанной недавно книге, представил
себя воином, но тут же оставил эти мысли, посмеявшись
над собой.
«Какой же я воин? Я человек, и я хочу заплатить за
увиденное жизнью, которой нет,—подумал юноша.—При-
ехала бы моя тетка из деревни, похоронила бы, и все. Че-
рез месяц обо мне и не вспомнили. И что это, по-твоему,
жизнь?— спросил он сам себя. —Нет, нужно что-то делать.
Я хочу ожить, стать человеком, полностью, от пяток до ма-
кушки. Я хочу дорожить своей жизнью, и тогда мне, навер-
ное, станет жаль с ней расставаться. А в этом состоянии,
в котором я сейчас нахожусь, заплатить пустотой за то, что
действительно стоит настоящей жизни, есть высшая цель.
И она у меня есть! И пусть я проживу настоящей жизнью
только час или минуту—я согласен!»
В юноше появилась уверенность. Вик буквально по-
бежал по мостовой. Шарф развязался, а ветер, как ни ста-
рался, не мог испугать холодом его разгоряченное сердце.
Кудрявые волосы развевались в порывах, которые, тоже
испугавшись его смелости, превратились в легкий вете-