Упрощенная HTML-версия
—
Да, конечно.Рейхсмарки.
—
Вот ипрекрасно. Двенадцать коек будут незанятыми.
Ядоговорюсьс турецкимиврачами, чтоприеду заосталь-
ными на следующий день.
—
Чтож, вариантхороший,ноопасный.Мыможемза-
разиться.
—
Послушай, Вен,—вступила в разговор Люба.—Я
о тебемного слышала. Ты сотниразмог умереть, атеперь
чего испугался? Неужели собираешься жить вечно?
—
Нет,—ответил взволнованный кемпфер.—Я не за
себябоюсь. ЗаВиту.
—
А за меня нечего бояться,—ответила она.—Я, между
прочим, врач.Сегоднясделаювсемпрививки,Вендостал
хорошие вакцины, практически моментально образующие
иммунитет ко всем болезням. Так что в автобусе кнамни
одна гадость не прилипнет.
—
Тогда решено. Я сейчас пойду с проводником. Мы
точно определим место и завтра переберемся через гра-
ницу в Сирию. Ты, старик, не боишься через посты хо-
дить?—спросил проводника Вен.
—
Нет. Я спокойно иду, и меня никто не трогает. Все
знают, кто я, и подходить боятся. Они также боятся ав-
тобуса, на котором я вожу людей. Завтра попрошу самых
страшныхпередокошкамиположить.Постовыевсторону
отбегают, когда я еду. Но если вы захотите выйти сразу
после границы, через километр-два, то я не ручаюсь, что
вывыживете.ЭтозонаВольф.
—
Волков, что ли?—поинтересовался Вен.
—
Хуже.ВСириитриосновныхразновидностимутан-
тов. Первая—человек и зверь, вторая—человек и человек,
итретья—нечеловекинезверь,Этваз—нечто.Послегра-
ницыихрайон.Единственное,чтоонинетрогают, этомой
автобус. Если вы уйдете, они вас по запаху через минуту
вычислятиразорвут.Стаибольшие,достаособей.
—
Весело будет,—ухмыльнувшись, ответила Люба.
—
Интересно. Они симпатичные? — спросила старика
Оля.
—
Клыки с палец,—выпучив глаза, ответил старик.