Упрощенная HTML-версия
103
— Я тушенки поем, у меня еще пару банок осталось.
— Ну, если что, подходи.
— Хорошо.
— Вот.Значит, застрялимытут.Сейчасвремяначнется
опасное. Много не пей и смотри по сторонам. С незнако
мыми офицерами не разговаривай. Поползут сейчас сюда
разныештабные крысы. Амы, как всегда, крайние за все.
— Язнаю.
— Ну хоть как звать то ее?
— Не могу. У нее полковник есть. Она от него бегает,
а он не отстает. Не хочу, чтобы зря болтали.
— Понятно. Ну, пошли со мной, или ты здесь останешь
ся?
— Здесь. Связь проверю, доложу.
— Ты лучше спать ложись. Пару часов поспи, а то по
шлют куда, а ты без сил, как вареный.
— Попробую. Только боюсь, не усну.
— Это пройдет. Ладно, я к себе, а ты отдыхай. Вообще,
Гриш, ты удивил меня. Комбата из под земли отрыл, да
иостальноевсевпорядке.
— Рад стараться.
— Давай, давай. Старайся,— Савчук встал с ящиков
и медленно пошел к своему складу. Григорий вернулся
в штаб, включил рацию и надел наушники.
— Ты своей, или докладывать? — сквозь сон спросил
Киселев.
— Докладывать.
— Не надо. Все здесь. Ясамс утра свяжусь. Отдыхай.
Григорий лег на широкую лавку, принесенную для себя
старшиной. Она была еще теплой. Взял под голову вещ
мешок и долго крутил его, укладывая так, чтобы лежащие
в мешке консервы не резали голову. Через минуту солдат
уснул. Думал, что поваляется, вспомнит о свидании, но
сон пришел сразу, и он, повернувшись на бок, тихо засо
пел.
— Гришань, вставай,— негромко произнес комбат.
«Только уснул, что случилось?»—подумал Гришаи, от
крыв глаза, резко вскочил с лавки.