Упрощенная HTML-версия
К вечеру первые смельчаки вышли из своих подвалов.
Их накормили кашей и ни о чем не спросили. Бедные
люди, как неприкаянные, ходили и рассматривали лица
солдат и их оружие. Два сухих деда и злобная бабка что
то бормотали по своему. Позже эти люди стали на что то
показывать и махать руками в сторону города. Их никто
не понимал и не обращал внимания на крики. Они верну
лись в свои дома и рассказали, что русские неопасны. На
следующий день по деревне бегали немецкие мальчишки
и выпрашивали сахар у солдат. Остальные с большими ка
стрюлямистояливочереди закашей.
Григорий разместился в одном из сараев. После обеда
старшина и рядовой Паров, бывший учитель, кое как по
немецкиобъяснилижителям, чтоименноэтот сарайнужен
им. Остальные солдаты ушли вперед, за деревню. Разми
нировали полеи сталиокапываться, готовиться к обороне.
Населенный пункт заняли не случайно: немцы по своим
не стреляли и не бомбили. Об этом никто не говорил, но
все понимали, что жители поселка—удобное прикрытие.
Идти дальше смысла не было. Тамначинался внешний ру
бежобороныКенигсберга.Прорватьегооднимбатальоном
и даже полком было невозможно. Командование приказа
ло окопаться у поселка и ждать остальные части фронта,
дляодногомощногоудара.
К концу второго дня небольшая желто красная роща,
что росла рядом, исчезла: ее просто срубили, используя
стволы как строительный материал для окопов и земля
нок. Эта роща как то сразу не понравилась всем. Еецвет
был каким то мрачным и нагнетал нехорошее настроение:
красныецветасливалисьссерымнебом: издаликазалось,
что это огромная кровавая лужа. Когда срубили рощу, на
строение в батальоне улучшилось, бойцы хоть и устали от
работы, но в них появилась некая живинка. Смех и шут
ки вернулись. Вокруг какими то делянками росли другие
рощи, они даже были ближе, но срубили именно эту, хотя
и никто об этомне договаривался.
Весьденьстаршинаходилмрачный.Онждалмашинуиз
штаба, с продовольствием и, естественно, с водкой. Все его